Пригласи меня на свидание!

Бабушка всегда ей внушала, что нельзя назначать мужчинам свидания. Это их… Как же она говорила? Это их балует!.. Настя думала целых три недели, а потом взяла да и написала Максиму письмо. Напомнила, где они познакомились, и просто сказала, что он ей понравился и она с удовольствием бы с ним как-нибудь встретилась.

Он позвонил в тот же вечер, долго восхищался ее смелостью, говорил, что сам бы, наверное, так и не решился позвонить, хотя телефон вполне мог взять у общих друзей. Они встретились, поболтали, сходили в кафе и с трудом расстались тем самым первым вечером. За первым свиданием было второе, за вторым — третье. Настя не верила своему счастью. Надо же! Так просто — и все получилось!

— Ты особо не радуйся, — говорила ей бабушка, раскладывая старинный пасьянс, — мужчины — существа непредсказуемые. Сегодня говорит, что любит, завтра — исчезает без объяснения причин. Но, — бабушка подняла на нее глаза, — счастливым ничего не докажешь. Иди!

И Настя бежала на очередное свидание, забывая обо всем на свете. Она знала, что нравится Максиму. Она это чувствовала. И он тоже очень нравился ей.

…Тем вечером он ее поцеловал. Так просто и естественно как будто это происходило уже тысячу раз.

— До завтра, — шепнула она на прощание.

— До завтра, — мягко улыбнулся он.

Вернувшись домой, она бросилась на шею бабушке:

— Бабушка, я его люблю. Люблю, понимаешь!

— Ох, молодежь, молодежь! — вздохнула бабушка и плотнее закуталась в теплую шаль. — Ну, любишь — и ладно. Иди спать.

А наутро он позвонил.

— Я тебя не разбудил?

— Нет, я уже проснулась, — радостно произнесла она в телефонную трубку. — А ты?

– И я… Знаешь, мне очень непросто, но я все-таки должен тебе это сказать… Неужели он скажет ей, что он ее любит?!

— Мне с тобой очень хорошо, — сказал он тихо. — Спасибо тебе. Ты смелая. И очень хорошая. И… ты даже лучше, чем я мог себе представить.. Ты просто подарок судьбы.

Ее сердце замерло и снова ухнуло куда-то вниз. — Но… — было слышно, что он волнуется. — Ты меня прости. Мы не можем больше встречаться. Я хотел написать, но подумал, что лучше сказать. Так будет честнее.

— Но почему? Почему? — слезы вдруг сами собой покатились у нее из глаз. — Я ничего не понимаю! Я что-нибудь не так сделала?

— Нет, все просто превосходно, но… пожалуйста, не задавай мне вопросов. Я просто не смогу тебе на них ответить. Пo крайней мере, не смогу сейчас. Может быть, потом… когда-нибудь. Прости… Из трубки доносились короткие гудки.

Настя держала ее в руке и смотрела, как за окном проносятся машины. Одна, две, три, двадцать четыре…

Выходит, бабушка была права. Не надо говорить мужчинам о своих чувствах, не надо их показывать. Нельзя быть первой. Она сделала ошибку и вот теперь за нее расплачивается… Следующие две недели пронеслись как в тумане. Настя ходила на работу, стараясь не подавать виду, что у нее что-то случилось. Она не спрашивала у их общих знакомых, как дела у Максима. Но однажды приятельница сама заговорила с ней о Максиме.

— Знаешь, он куда-то пропал. Уволился с работы, телефон не отвечает. Хотя, говорят, Алекс получил от него какое-то странное письмо. Он написал, что уезжает. Может быть, навсегда. Но если что — обязательно объявится.

— Странный парень, — едва сдержав слезы, сказала Настя.

— Да нет, — подруга пожала плечами. — Обычный. Хороший. Я сто лет его знаю, ничего подобного за ним не водилось. Вот только с девчонками у него всегда проблемы были. Стеснительный очень. Первый знакомился редко. А в остальном — как все… Я даже не знаю, что и думать.

— Что тут думать… — Бабушка, выслушав историю, погладила Настю по тяжелым русым волосам. — Что ни придумаешь, все равно правды не узнаешь. Что там у него в голове? Не захотел ничего объяснять — не надо. Может, у него невеста в другом городе? Или он шпион какой-нибудь из разведки? Или еще что? Придумать, милая моя, можно много версий, но правду, деточка, ты узнаешь только от него.

Забудь его, вздохнула бабушка, — все проходит. По болит и пройдет, как с белых яблонь дым…

Но болело долго. Прошло лето, а за ним и бархатный сезон закончился. Осень с проливными дождями и хмурыми днями навевала такую тоску! Решение пришло внезапно — надо что-то изменить! В один день Настя оформила недельный отпуск и купила горящую путевку в Дубай. Море, солнце, развлечения — она почти забыла о своем несостоявшемся странном романе.

Дома ждали бабушка, любимое кресло под уютным торшером и прежняя жизнь. Настя распаковывала чемодан и никак не могла понять, что ей делать дальше. Вечером они поужинали, и она рассказала бабушке об отдыхе.

— Ну, что? Ни с кем не познакомилась?

— Познакомилась. Со многими. Но… мне кажется, что лучше его никого нет.

— Ну что с тобой делать? — вздохнула бабушка. — Нельзя всю жизнь любить призрак. Ничего ведь не изменишь… Вокруг много интересных мужчин, кто-то тебе обязательно понравится. Только надо с ними знакомиться, общаться. Ох, а к чаю-то ничего у нас нет! — всплеснула руками бабушка. — Сходи-ка в магазин, купи тортик, и мы отпразднуем твое возвращение.

Настя натянула джинсы, куртку и вышла из дома. Листья уже все облетели — надо же, а она и не заметила. Может быть, бабушка права? Она так увлеклась, что даже не замечает, что происходит вокруг.

— Настя!

Она обернулась. Ей навстречу бежал Максим.

— Наконец-то! Я третий день сижу под твоими окнами. Подъезд-то помню, а квартиру не знаю. А телефон твой почему-то не отвечал…

— Максим, как ты можешь? — вдруг разозлилась она. — Зачем ты пришел? Я только тебя забыла! Ты же сказал, что все кончено, зачем начинать все сначала?

Он помолчал минуту, а потом тихо заговорил:

— Я не мог тогда поступить иначе… Мне предложили работу, очень хорошую. Я ждал ее полтора года, прошел немыслимое количество собеседований, тестов и наконец получил вызов. Это закрытая лаборатория в другой стране. Одним из условий было то, что никто не будет о ней знать — ни семья, ни друзья. Мне предлагали хорошие деньги. Хотя и это неважно. Я же биолог, а здесь работал менеджером — ты знаешь. Я очень хотел делать то, что мне нравится, и вот получилось… Только потом я понял, что оставил здесь что-то очень важное. И это важнее любой работы. Ты важнее всего…

Она смотрела на него и не знала, радоваться ей или огорчаться. И так и не разобравшись, стала вытирать хлынувшие из глаз слезы.

— Дорогая моя, любимая, — он обнимал ее и целовал мокрые ресницы, — не плачь. Теперь уже не надо плакать. Я вернулся, все будет хорошо.

Он утешал ее как мог, а она все плакала и никак не могла остановиться.

— Ну, не плачь, милая моя, я тебя очень прошу. Лучше посмотри мне в глаза и… пригласи меня на свидание!