Жить без мечты? Нет! Она привносит в жизнь яркие краски, открывает перспективы, помогает ставить высокие цели, стремиться к чему-то лучшему… Гораздо печальнее, если знаешь, что твоя мечта неосуществима. Несбыточна, как прогулка по светящимся кольцам Сатурна.
Окна моего офиса выходят на Останкинскую башню. Боже мой, какая же она красивая! Стальной блеск еще не взлетевшего космического корабля на фоне пронзительно голубого неба и светлых перламутровьгх облаков. “Отвал башки!” — как говорили мы в студенчестве. Остальные подобные ей архитектурные знаменитости, включая даже Эйфелеву башню, в сравнении с нашей соотечественницей — не более чем скромные постройки. Это я утверждаю как заядлая путешественница, повидавшая десятки стран и сотни уникальных сооружений. Наша Останкинская башня держит пальму первенства!
Хотя, возможно, я сильно преувеличиваю ее достоинства. Ведь она стала для меня символом высокой юношеской мечты — несбывшейся, недосягаемой…
Работа менеджера по рекламе никогда не доставляла мне радости. Хотя и раздражения тоже не вызывала: место престижное, деньги хорошие и вдобавок стабильные. Командировки за границу. Чего еще желать? Многие подруги мечтали бы оказаться на моем месте, а меня все чаще посещала мысль: “Ты не на своем месте!”
Появление, которое довело до слез
Этот день был похож на сотни других. В шесть утра я прогрела машину и тронулась по переполненным улицам на другой конец Москвы на работу. Пробираясь вперед со скоростью полметра в час, я вовсе не злилась. Никогда не присоединялась к стонам автомобилистов: “О-о, эти пробки! Вся Москва стоит – какой ужас! А что будет дальше?!” Я воспринимала долгую дорогу на работу как уникальную возможность побыть наконец в одиночестве. Муж, каким бы прекрасным он ни был, все же иногда утомлял. Да и работа, требовавшая от меня напористого “убалтывания” клиентов, порядком выжимала соки. Захлопнув дверцу своего серебристого Renault, я отгораживалась от внешнего мира: “Я в домике!” – и давала ход своим воспоминаниям и размышлениям. Самой любимой была тема: “Почему жизнь сложилась не так, как хотелось бы?”
Звякнул телефон – пришла SMS-ка. На светофоре я достала из сумки мобильник и прочитала сообщение от Галки, бывшей однокурсницы: “Поздравляю с 20-летием нашего первого учебного дня в институте! Спасибо ему за многое!”
Прошло 20 лет? Увидев эту цифру на дисплее, я мгновенно вспомнила тот жаркий сентябрьский день и своих счастливых однокурсников, поступивших вместе со мной на актерский факультет театрального института. Слезы полились из глаз. Боже, 20 лет – как один день! Казалось, что мы читали списки поступивших, а потом отмечали это событие в общаге не 20 лет назад, а позавчера! Вот уж действительно: “Жизнь моя, иль ты приснилась мне”.
На другом светофоре я натыкала Галке ответ: “Кому спасибо-то? Дню или институту?”
На стоянке перед офисом я поправила макияж, убрала следы слез под глазами и гордо пошла на нелюбимую работу.
Однокурсники назначают встречу
В конце рабочего дня я позвонила Галке. Ведь передать всю гамму чувств, которые я испытала утром от ее поздравления, в ответной SMS-ке, разумеется, было невозможно.
— Я проигнорировала твое ерническое сообщение, – Галка говорила и что-то жевала.
— Ничего себе ерническое: я ревела полчаса. Сама за рулем, перед глазами пелена – думала, въеду в светофор или знак какой-нибудь не увижу…
— Я сама со своим гастрольным графиком забыла, как меня зовут, — не то что про какой-то там юбилей помнить! Но тут позвонили Артурио с Дэном и стали вдвоем орать в трубку, что надо чаще встречаться. Знаешь, они предлагают собраться всем курсом у Димона на даче и хорошенько отметишь юбилейную дату. Ты как?
— А когда? У меня на следующей неделе командировка в Хельсинки намечается, — засомневалась я.
— До встречи ты успеешь съездить в свои Хельсинки и вернуться обратно. Во второй половине сентября. Стрелка будет здесь, она же наведывается из Костромы — снимается тут в сериалах. И тогда же Курская драма будет в Москве на гастролях, а это значит, что прибудут Колобки. Вот и соберемся!
Услышав знакомые студенческие прозвища, я растаяла: сердце защемило, нахлынула ностальгия, и так захотелось всех увидеть!
— Конечно, звони, когда назначите день.
—Ага, Артурио, Серый и Дэн отвечают за обзвон всех. Жди!
Идти или нет? Вот в чем вопрос
Вообще-то встречаться с бывшими однокурсниками одновременно и хотелось, и нет. Я испытывала противоречивые чувства. Ведь вечер выпускников — это своеобразный отчет: чего ты добился в личной жизни и в профессии. Большинство из них остались в театре, многие получили звание заслуженных. А мне чем хвастаться? Несмотря на то что педагоги считали меня лучшей на курсе, да и однокурсники в минуты откровений признавались: “Надька, ты – наше все!” — я-то как раз по закону парадокса выпала из обоймы. Не сложилось, не получилось, не вышло… Может, просто не повезло? Может, сразу опустила руки, сдалась? Погналась за быстрыми деньгами? Да что теперь говорить… Вернуться в профессию, когда тебе уже под сорок, очень сложно. Собственно, я никогда особенно не бы я тогда, после курсов в Останкино, приняла приглашение самарского телевидения… Была бы я сейчас счастлива? — это был риторический вопрос, я не ждала ответа. — Но ведь расстаться с Москвой невозможно, правда? Отсюда если уезжают, то только за границу.
— Что ты все гадаешь: ‘Что было бы, если бы…” Живи сейчас, радуйся тому, что здорова и упакована по высшему разряду. За границу десять раз в год ездишь — весь мир посмотрела. Ты разве не заметила: у тебя среди нас всех самая благополучная карьера. Правда, в другой сфере — да какая разница! Ты состоялась, у тебя все о’кей. А Стрелку ты сегодня видела? Измотанная, как дворняга. Думаешь, от хорошей жизни она проживает в поезде “Кострома-Москва”? Мотается, лишь бы копейку лишнюю заработать. В сериалах, как ты догадываешься, не Дездемону играет. А Дэн? В свободное от театра время барменом подрабатывает.
— А почему не хочет подработать съемками, рекламой?
— Не хочет?! Хотел бы в рай, да грехи не пускают. Не приглашают, значит. Да и самолюбие гложет: “Не буду майонез рекламировать!”
Мы подъехали к метро.
—Чао-какао! — Галка чмокнула меня в щеку и махнула на прощанье рукой. — Живи и радуйся, ты — в шоколаде!
Что остается, когда умирает мечта
“Бедная, жалко ее, — подумала я, когда Галкина спина мелькнула за стеклянными дверями метро. — Как это больно, когда ты все еще любишь человека, а он тебя уже нет… Кто-то из нас делал ставку на карьеру, кто-то на любовь, а жизнь перепутала все карты и не прислушалась к нашим пожеланиям. И, наверное, Галка права: у меня все сложилось не так уж плохо”.
Я завела машину и включила любимый со студенческих лет диск с сольным концертом Макаревича: “Пусть умрут вновь и вновь и мечта, и любовь, остается в живых лишь надежда”.
